ГЛАВА 52

               Ночной Буэнос-Айрес представляет собой феерическое зрелище.  Большой город искрил огнями уличных фонарей, несущихся автомобилей, окнами домов, сверкал неоновой рекламой.  Нико и Клаудиа шли по Авенидо Ривадавия, мимо парка и пересекавших проспект улиц. Их руки переплелись друг с другом, лица светились одухотворением и радостью. Они болтали о пустяках и весело смеялись над собственными шутками. Прохожие оборачивались на них и улыбались. Молодость всегда привлекает к себе внимание.

              Чем ближе они подходили к району, в котором жила Клаудиа, тем разговорчивее становился Нико. В этом он был очень похож на свою мать – с ним случался недуг, именуемый в народе просто: «словесный понос». Но как только они подошли к дому, он замолчал. Слова улетучились, и стало как-то неловко.

- Я провела чудесный вечер, - сказала Клаудиа. Она смотрела на него своими прекрасными карими глазами, ее черные ресницы поднимались и опускались.

             Нико приблизился к ней и, преодолевая вдруг возникшую застенчивость, коснулся ее талии. Она не шелохнулась.

- Я… - начал Нико и почувствовал, как по спине потекла струйка пота. Клаудиа не дала ему договорить. Она поднялась на носочках и поцеловала его. Сначала медленно, как будто пробовала на вкус; потом настойчивей, и вот уже их губы жадно впивались друг в друга. Она с жаром обнимала его за шею, все ее тело прижалось к нему, и он ощутил, как его тело с пылом отзывается на ее поцелуи. Вдруг она оторвалась от него, шумно дыша, улыбнулась своей очаровательной улыбкой и произнесла:

- Отличное завершение вечера. Пока, Нико, - и убежала в дом.

               Нико был поражен. Что произошло? Только что Клаудиа страстно целовала его, и он уже размечтался, что поцелуй перейдет во что-то более серьезное, но… этого не случилось. Подразнила и убежала. И в этом все женщины! Нико вздохнул. Сначала он расстроился, но потом почувствовал злость. Дикую, необузданную. Да как она посмела так издеваться над ним? Кто она такая? Да если он захочет, любая с ним пойдет. Но ведь она нравится ему. Мало того, он влюбился. Как последний идиот. Ну и что? Это ничего не меняет. В следующий раз он своего не упустит. Так решил Нико и быстрыми шагами направился к павильону метро.

             Мари-Инес сидела в своем кабинете и постукивала по столешнице острыми  наманикюренными ноготками. Время поджимало. Через месяц уже должен появиться живот, а она все еще не беременна. Это выводило ее из себя. Если в ближайшее время она не сможет забеременеть, это будет катастрофой… А что если?... Эта мысль пришла к ней неожиданно и показалась ей очень даже разумной, не смотря на то, что была самой, что ни на есть, безумной. Она сымитирует беременность, а когда наступит время «рожать», договорится с частной клиникой и подсунет Ники какого-нибудь ребенка.  Никто, ни один врач не откажется подзаработать тысченку - другую. Мари-Инес была уверена, что деньги в этом мире решают все. Женщина подняла трубку и набрала номер отца. Он ответил не сразу, впрочем, как всегда. Отец считал, что ожидание ответа от такого важного человека, как он, благотворно действует на оппонента на другом конце провода и заставляет его лишний раз подумать о серьезности своего намеренья.

- Слушаю, - наконец прозвучало в трубке.

- Папа, это я, - ответила Мари-Инес. – Ты свободен?

- Да. Я жду тебя.

             Игнасио Дальго восседал в своем президентском кресле и просматривал бумаги, когда Мари-Инес вошла. Он бросил на нее быстрый взгляд и жестом указал на кресло у стола. Она села.

- Хорошо, что ты пришла, - Дальго первым начал разговор, - Я уже сам собирался тебе звонить. Как дела? Ты беременна?

              Мари-Инес сглотнула. Не то, чтобы она боялась своего отца, но иногда он внушал ей ужас, особенно в гневе. А она знала, что именно сейчас он будет в гневе, когда узнает, что она все еще не ждет ребенка.

- Понимаешь, папа…, - она перевела дыхание.

- Так, -  Игнасио встал из-за стола, - как я понимаю, все еще нет.

Он подошел к дочери и с размаху ударил ее по лицу.

- Мерзкая шлюха! – крикнул он, - Бесполезная тварь! Ты даже забеременеть не можешь! Какой от тебя прок?!

          Мари-Инес держалась за щеку. Она не плакала. Ненависть переполняла ее. Она слушал крики отца и не слышала его. Он бил ее с тех самых пор, сколько она себя помнила. Мать рано умерла, и отец сосредоточил весь свой буйный темперамент на ней. «Я убью тебя!» - пронеслось в голове. – «Я убью тебя. Клянусь!»

- Я кое-что придумала, - услышала она свой голос, совершенно спокойный, лишенный каких-либо эмоций.

- Выкладывай.

- Я подложу живот, а к тому времени, когда наступит пора «родить», мы найдем какую-нибудь нищенку, которая будет согласна отказаться от ребенка за определенную сумму.

          Дальго молчал. Он переваривал информацию. Услышанное казалось ему бредом, но так как дочь его оказалось ни на что не годной как женщина, это был единственный выход из положения.

- Нужно найти врача и клинику, где тебя никто не найдет, - сказал он.

- У меня есть кое-что на примете.

- Что же?

- Клиника Федерико Корнехо-Мехия.

Игнасио не поверил своим ушам.

- Ты, что, совсем из ума выжила?! – вспыхнул он. – Проворачивать махинацию под носом Николаса! Ни где-нибудь, а в клинике его сына.

- Это хорошая идея, - она встала с кресла и прошлась по кабинету, - И я скажу тебе, почему.

- Сделай одолжение.

- Самое лучшее место для того, чтобы спрятаться, там, где ожидают найти меньше всего, а именно под самым, как ты сказал, носом.

              Игнасио задумался. Мари-Инес хоть и дура набитая, но иногда ей в голову приходят превосходные идеи.

- Ты хочешь отомстить Федерико? – вдруг спросил он.

Она пристально посмотрела на него.

- Это мальчишка поплатится за все унижения, которые я перенесла по его милости, - сквозь зубы произнесла она.

Мужчина расхохотался.

- Вот теперь я узнаю мою дочь. Садись. Разговор еще не окончен.

          Он раскладывал фотографии на столе. Вот она садится в машину, вот выходит из офиса, тут она с подругой в кафе, здесь обнимается с каким-то мужчиной, а здесь она с детьми. Какая чудесная жизнь! Которой он был лишен, благодаря ей.

- Ненавижу тебя, - прошипел он, - Гнусная тварь!

Он схватил фотографии и начал рвать их, но вдруг остановился и заплакал. Ему еще никогда не было так плохо. Ему еще никогда не было так жаль себя, как сейчас. Он вытер слезы, достал конверт и фотографию. На ней она примеряла свадебный костюм. Он невольно залюбовался ею. Затем поднес фотографию к губам и поцеловал, оставив мокрые следы. И вновь его лицо исказилось маской гнева.

- Ты заплатишь, - снова прошипел он, взял нож и проткнул изображению сердце.

Запечатывая снимок, он громко хохотал. Ждать осталось совсем недолго.