Мартин ел с ложки. Он позволял себя кормить. А еще позволял его мыть, стирать его одежду, убирать за ним, читать ему книги и журналы. Он не позволял себе только отвечать на ее вопросы и вообще разговаривать с ней. Антонелла знала, что он прекрасно говорит, и даже ведет беседы с родителями, с которыми она дежурила у его постели, чередуясь день на день. Словесный бойкот Мартина не то, чтобы злил ее, но уже начинал порядком надоедать. В это утро она также, как в другие дни, тихонько зашла в его палату, стараясь не разбудить. Однако он уже не спал. Мужчина сидел на кровати и смотрел в окно.
- Доброе утро! - поздоровалась Антонелла.
Мартин не ответил. Впрочем, как всегда. Он продолжал смотреть в окно, при этом краем глаза следил, как она выкладывала из сумки фрукты, сок, чистую одежду.
- Ты уже умылся? - спросила женщина. - Кивни, если да.
Он кивнул.
- Я принесла чистое белье. Я переодену тебя, а потом накормлю завтраком.
Антонелла подошла к нему и начала расстегивать пуговицы на его больничной рубашке. Мартин молча следил за ее действиями, а потом вдруг взял ее руку в свою и с силой сжал ее.
- Ты делаешь мне больно, - простонала она.
Он посмотрел ей в глаза, и на мгновенье Антонелле показалось, что он как будто произнес: "Ты тоже сделала мне больно", но рот его остался неподвижным. Мужчина отпустил руку и снова устремил взгляд в окно.
Она закончила переодевать его как раз в тот момент, когда принесли завтрак. Медсестра поставила перед Мартином поднос, на котором дымилась большая чашка с какао, стояли тарелки с омлетом и тостами и стакан сока. Девушка пожелала пациенту приятного аппетита, затем слегка улыбнулась и вышла из палаты.
На этот раз Антонелла решила действовать иначе. Она взяла поднос и переставила его на тумбочку, стоящую рядом с кроватью. Мартин удивленно посмотрел на нее.
- Да, - сказала она, заметив его взгляд, - сегодня, чтобы получить завтрак, тебе придется потрудиться.
Женщина отломила кусочек тоста и поднесла к его рту. Он покорно взял его губами и начал жевать. Затем она отрезала ножом часть омлета и зацепила ее вилкой.
- А вот этот замечательный омлет ты получишь только тогда, когда скажешь "Я хочу есть", - Антонелла улыбнулась и сложила губы трубочкой.
Мартин посмотрел на нее и нахмурился. Он не собирался с ней разговаривать, но есть действительно хотел.
- Посмотри, какой он аппетитный, так и просится в рот, мммм...., - дразнила она.
Но он был упрям и не собирался сдаваться. Мужчина упорно молчал, мало того, он демонстративно отвернулся от нее и уставился в окно.
- Значит, не будешь разговаривать? - улыбка сошла с ее лица, - Приятного аппетита! - Антонелла схватила тарелку, вывалила ее содержимое на его голову, а затем сверху полила соком.
Мартин изменился в лице. Этого он никак не ожидал. Жидкость стекала по волосам и каплями спадала на только что одетую свежую рубашку.
- Идиотка! - неожиданно выкрикнул он и начал искать полотенце.
- Спасибо за комплимент! Стоило сделать это раньше, тогда бы тебе не пришлось так долго играть роль молчаливого клоуна.
- А тебе притворяться заботливой.
- К твоему сведению, я не притворялась. Я очень хочу, чтобы ты поскорее выздоровел, и мы смогли пожениться.
- Что?! - он не поверил своим ушам.
Она вздохнула и присела на его кровать.
- Знаю, что виновата перед тобой. Я сожалею и хотела бы заслужить твое прощение.
- Ты заслужишь прощение, если исчезнешь из моей жизни.
- Не дождешься! Ты долго терпел мое присутствие, потерпишь еще. Я попрошу сестру принести другой завтрак, - с этими словами Антонелла встала с больничной койки и направилась к выходу.
Нико сидел в машине и размышлял. В это утро лекций в университете не было, поэтому он отправился сразу на работу. Припарковавшись на стоянке, молодой человек посмотрел на часы. До начала рабочего дня оставалось 20 минут, и он решил провести это время с пользой, а именно решить задачу, как пригласить на свидание Клаудиу. Эта девушка сводила его с ума, снилась ему по ночам, занимала все его мысли. Он перестал заглядываться на других, чем ни мало веселил своих друзей. Они постоянно подтрунивали над ним, видя, что он витает в облаках и о чем-то думает, но Нико не обращал на них внимания. Для него существовала только ОНА.
Он достал с заднего сидения пакет и вынул из него парик, очки и сложенную цветастую рубашку. Пора становится Карло Пекеньо, а он еще ничего стоящего не придумал. Нико натянул на себя одеяние, вышел из машины, щелкнул пультом, от чего машина тихо пискнула, и направился в святая святых - корпорацию своего отца.
Он почти дошел до здания, когда его окликнули.
- Не торопишься? - недовольно спросила Сильвия, - А стоило бы. Для тебя со вчерашнего дня накопилась куча корреспонденции, которую нужно разнести.
Нико терпеть ее не мог, эту крашеную горгону, как он звал ее за глаза. Простая секретарша, а строит из себя важную персону.
- Вы же знаете, сеньорита, что я всегда все делаю быстро, - сказал он голосом Карло.
Женщина хмыкнула в ответ и направилась в вестибюль.
Отец еще не приехал, поэтому Нико чувствовал себя в приемной более свободно. Он взял со стола пачку писем и просматривал адреса, мысленно соображая маршрут поездки.
- Привет, Карло! - прощебетал над ухом голос Клаудии.
Парень резко обернулся и столкнулся с девушкой нос к носу. Он посмотрел ей в глаза и вдруг ощутил острое желание поцеловать ее. Она видимо тоже что-то почувствовала, поэтому неожиданно смутилась и отвела взгляд.
- Мне нужно отнести почту, - пролепетал Нико.
- Да-да, конечно, - ответила Клаудиа.
- Ты все еще здесь? - вывел его из оцепенения голос Сильвии.
Про себя послав ее к черту, он бросился вон из приемной.
Нико завел машину и поехал по Авенидо де Майо. Час пик уже прошел, поэтому пробки если и были, то совсем незначительные. Он остановился на светофоре, и тут его осенило, что он должен делать. Ну, конечно же! Он просто станет самим собой. Вернее на работе он будет Карло, а встречаться с Клаудией будет сам. Молодой человек даже развеселился от вдруг пришедшей ему на ум идеи. Он тут же придумал, как он с ней познакомиться - позвонит Клаудии и представится другом Карло. А что? Отличная мысль! Нико присвистнул, врубил музыку погромче и рванул с перекрестка, как только зажегся зеленый свет.
Виктор разговаривал с барменом, когда в его кафе зашла Антонелла. Она на цыпочках подошла к мужчине и легонько чмокнула его в щечку. От неожиданности он вздрогнул и посмотрел в ту сторону, откуда был поцелуй.
- Здравствуй, моя дорогая сеньорита! - улыбнулся Виктор, увидев Антонеллу.
- Я уже давно не сеньорита, - улыбнулась ему в ответ женщина.
- Для меня ты всегда будешь сеньоритой, - он легонько потрепал ее по щеке. - Закажешь что-нибудь?
- Да, я ужасно проголодалась. С удовольствием выпью чашечку кофе и съем Ваши знаменитые блинчики.
- Я распоряжусь на кухне, чтобы тебе принесли все как можно быстрее.
Антонелла выбрала столик у окна. Она смотрела на проходящих мимо прохожих и вспоминала утренний визит к Мартину. Конечно, она поступила опрометчиво, свалив весь его завтрак ему на голову, но зато он начал с ней разговаривать, а это уже огромный шаг вперед, потому что теперь она обязательно заслужит его прощение. Николас тоже хотел бы ей помочь, и она обязательно этим воспользуется. Вот тогда Мартин не отвертится. Антонелла почувствовала себя интриганкой. "У меня нет другого выхода", - успокаивала она себя. Времени оставалось мало. Мари-Инес четко дала понять, что все расскажет Николасу и прессе, если она не выполнит ее условий, и тогда ей не сдобровать. Нико останется один, а Лу отдадут в приют. Этого Антонелла допустить не могла, поэтому старалась любыми способами отвлечь от детей и от себя беду.
- О чем задумалась? - спросил Виктор. Он разложил перед ней приборы и поставил чашку и тарелку с едой.
- О Мартине. Он начал со мной разговаривать, - ответила она и начала аппетитно уплетать блинчики.
- Поздравляю! Как ты этого добилась?
- Просто покормила его завтраком, точнее его голову.
Виктор рассмеялся.
- Я всегда подозревал, что ты еще та штучка.
- Штучка Ваша бабушка, сеньор, - весело ответила ему Антонелла.
- Я должен кое-что тебе сказать, - мужчина вмиг стал серьезным. Он достал из кармана конверт, усыпанный красными пятнами, - Это было в моем почтовом ящике. Адресовано тебе.
Антонелла оторвалась от еды и взяла конверт. "Какие странные пятна", - подумала она и с ужасом выдохнула:
- Да это же кровь! - произнесла она. Негнущимися пальцами она распечатала конверт и вынула оттуда свою фотографию. Это был ее портрет, сделанный лет десять назад, когда она начинала работу в Фонде и составляла свое портфолио. Ее глаза и сердце на фото были проткнуты, а посреди, перерезая ее пополам, красовалась фраза, написанная черными чернилами.
- Ты заплатишь! - прочитала Антонелла. - Что это, Виктор?
- Не знаю. Может, кому-то не чем заняться?
- Я так не думаю. И, похоже, я знаю, чьих это рук дело.
- Знаешь?
- Да! И она за это сама заплатит!
- Доброе утро! - поздоровалась Антонелла.
Мартин не ответил. Впрочем, как всегда. Он продолжал смотреть в окно, при этом краем глаза следил, как она выкладывала из сумки фрукты, сок, чистую одежду.
- Ты уже умылся? - спросила женщина. - Кивни, если да.
Он кивнул.
- Я принесла чистое белье. Я переодену тебя, а потом накормлю завтраком.
Антонелла подошла к нему и начала расстегивать пуговицы на его больничной рубашке. Мартин молча следил за ее действиями, а потом вдруг взял ее руку в свою и с силой сжал ее.
- Ты делаешь мне больно, - простонала она.
Он посмотрел ей в глаза, и на мгновенье Антонелле показалось, что он как будто произнес: "Ты тоже сделала мне больно", но рот его остался неподвижным. Мужчина отпустил руку и снова устремил взгляд в окно.
Она закончила переодевать его как раз в тот момент, когда принесли завтрак. Медсестра поставила перед Мартином поднос, на котором дымилась большая чашка с какао, стояли тарелки с омлетом и тостами и стакан сока. Девушка пожелала пациенту приятного аппетита, затем слегка улыбнулась и вышла из палаты.
На этот раз Антонелла решила действовать иначе. Она взяла поднос и переставила его на тумбочку, стоящую рядом с кроватью. Мартин удивленно посмотрел на нее.
- Да, - сказала она, заметив его взгляд, - сегодня, чтобы получить завтрак, тебе придется потрудиться.
Женщина отломила кусочек тоста и поднесла к его рту. Он покорно взял его губами и начал жевать. Затем она отрезала ножом часть омлета и зацепила ее вилкой.
- А вот этот замечательный омлет ты получишь только тогда, когда скажешь "Я хочу есть", - Антонелла улыбнулась и сложила губы трубочкой.
Мартин посмотрел на нее и нахмурился. Он не собирался с ней разговаривать, но есть действительно хотел.
- Посмотри, какой он аппетитный, так и просится в рот, мммм...., - дразнила она.
Но он был упрям и не собирался сдаваться. Мужчина упорно молчал, мало того, он демонстративно отвернулся от нее и уставился в окно.
- Значит, не будешь разговаривать? - улыбка сошла с ее лица, - Приятного аппетита! - Антонелла схватила тарелку, вывалила ее содержимое на его голову, а затем сверху полила соком.
Мартин изменился в лице. Этого он никак не ожидал. Жидкость стекала по волосам и каплями спадала на только что одетую свежую рубашку.
- Идиотка! - неожиданно выкрикнул он и начал искать полотенце.
- Спасибо за комплимент! Стоило сделать это раньше, тогда бы тебе не пришлось так долго играть роль молчаливого клоуна.
- А тебе притворяться заботливой.
- К твоему сведению, я не притворялась. Я очень хочу, чтобы ты поскорее выздоровел, и мы смогли пожениться.
- Что?! - он не поверил своим ушам.
Она вздохнула и присела на его кровать.
- Знаю, что виновата перед тобой. Я сожалею и хотела бы заслужить твое прощение.
- Ты заслужишь прощение, если исчезнешь из моей жизни.
- Не дождешься! Ты долго терпел мое присутствие, потерпишь еще. Я попрошу сестру принести другой завтрак, - с этими словами Антонелла встала с больничной койки и направилась к выходу.
Нико сидел в машине и размышлял. В это утро лекций в университете не было, поэтому он отправился сразу на работу. Припарковавшись на стоянке, молодой человек посмотрел на часы. До начала рабочего дня оставалось 20 минут, и он решил провести это время с пользой, а именно решить задачу, как пригласить на свидание Клаудиу. Эта девушка сводила его с ума, снилась ему по ночам, занимала все его мысли. Он перестал заглядываться на других, чем ни мало веселил своих друзей. Они постоянно подтрунивали над ним, видя, что он витает в облаках и о чем-то думает, но Нико не обращал на них внимания. Для него существовала только ОНА.
Он достал с заднего сидения пакет и вынул из него парик, очки и сложенную цветастую рубашку. Пора становится Карло Пекеньо, а он еще ничего стоящего не придумал. Нико натянул на себя одеяние, вышел из машины, щелкнул пультом, от чего машина тихо пискнула, и направился в святая святых - корпорацию своего отца.
Он почти дошел до здания, когда его окликнули.
- Не торопишься? - недовольно спросила Сильвия, - А стоило бы. Для тебя со вчерашнего дня накопилась куча корреспонденции, которую нужно разнести.
Нико терпеть ее не мог, эту крашеную горгону, как он звал ее за глаза. Простая секретарша, а строит из себя важную персону.
- Вы же знаете, сеньорита, что я всегда все делаю быстро, - сказал он голосом Карло.
Женщина хмыкнула в ответ и направилась в вестибюль.
Отец еще не приехал, поэтому Нико чувствовал себя в приемной более свободно. Он взял со стола пачку писем и просматривал адреса, мысленно соображая маршрут поездки.
- Привет, Карло! - прощебетал над ухом голос Клаудии.
Парень резко обернулся и столкнулся с девушкой нос к носу. Он посмотрел ей в глаза и вдруг ощутил острое желание поцеловать ее. Она видимо тоже что-то почувствовала, поэтому неожиданно смутилась и отвела взгляд.
- Мне нужно отнести почту, - пролепетал Нико.
- Да-да, конечно, - ответила Клаудиа.
- Ты все еще здесь? - вывел его из оцепенения голос Сильвии.
Про себя послав ее к черту, он бросился вон из приемной.
Нико завел машину и поехал по Авенидо де Майо. Час пик уже прошел, поэтому пробки если и были, то совсем незначительные. Он остановился на светофоре, и тут его осенило, что он должен делать. Ну, конечно же! Он просто станет самим собой. Вернее на работе он будет Карло, а встречаться с Клаудией будет сам. Молодой человек даже развеселился от вдруг пришедшей ему на ум идеи. Он тут же придумал, как он с ней познакомиться - позвонит Клаудии и представится другом Карло. А что? Отличная мысль! Нико присвистнул, врубил музыку погромче и рванул с перекрестка, как только зажегся зеленый свет.
Виктор разговаривал с барменом, когда в его кафе зашла Антонелла. Она на цыпочках подошла к мужчине и легонько чмокнула его в щечку. От неожиданности он вздрогнул и посмотрел в ту сторону, откуда был поцелуй.
- Здравствуй, моя дорогая сеньорита! - улыбнулся Виктор, увидев Антонеллу.
- Я уже давно не сеньорита, - улыбнулась ему в ответ женщина.
- Для меня ты всегда будешь сеньоритой, - он легонько потрепал ее по щеке. - Закажешь что-нибудь?
- Да, я ужасно проголодалась. С удовольствием выпью чашечку кофе и съем Ваши знаменитые блинчики.
- Я распоряжусь на кухне, чтобы тебе принесли все как можно быстрее.
Антонелла выбрала столик у окна. Она смотрела на проходящих мимо прохожих и вспоминала утренний визит к Мартину. Конечно, она поступила опрометчиво, свалив весь его завтрак ему на голову, но зато он начал с ней разговаривать, а это уже огромный шаг вперед, потому что теперь она обязательно заслужит его прощение. Николас тоже хотел бы ей помочь, и она обязательно этим воспользуется. Вот тогда Мартин не отвертится. Антонелла почувствовала себя интриганкой. "У меня нет другого выхода", - успокаивала она себя. Времени оставалось мало. Мари-Инес четко дала понять, что все расскажет Николасу и прессе, если она не выполнит ее условий, и тогда ей не сдобровать. Нико останется один, а Лу отдадут в приют. Этого Антонелла допустить не могла, поэтому старалась любыми способами отвлечь от детей и от себя беду.
- О чем задумалась? - спросил Виктор. Он разложил перед ней приборы и поставил чашку и тарелку с едой.
- О Мартине. Он начал со мной разговаривать, - ответила она и начала аппетитно уплетать блинчики.
- Поздравляю! Как ты этого добилась?
- Просто покормила его завтраком, точнее его голову.
Виктор рассмеялся.
- Я всегда подозревал, что ты еще та штучка.
- Штучка Ваша бабушка, сеньор, - весело ответила ему Антонелла.
- Я должен кое-что тебе сказать, - мужчина вмиг стал серьезным. Он достал из кармана конверт, усыпанный красными пятнами, - Это было в моем почтовом ящике. Адресовано тебе.
Антонелла оторвалась от еды и взяла конверт. "Какие странные пятна", - подумала она и с ужасом выдохнула:
- Да это же кровь! - произнесла она. Негнущимися пальцами она распечатала конверт и вынула оттуда свою фотографию. Это был ее портрет, сделанный лет десять назад, когда она начинала работу в Фонде и составляла свое портфолио. Ее глаза и сердце на фото были проткнуты, а посреди, перерезая ее пополам, красовалась фраза, написанная черными чернилами.
- Ты заплатишь! - прочитала Антонелла. - Что это, Виктор?
- Не знаю. Может, кому-то не чем заняться?
- Я так не думаю. И, похоже, я знаю, чьих это рук дело.
- Знаешь?
- Да! И она за это сама заплатит!
Комментариев нет:
Отправить комментарий