ГЛАВА 120

- Хватит рыдать! - приказала Паула.

Они сидели в гостиной, на столе стояли чашки с кофе, который давно остыл, и ваза с печеньем.

- Как жить, Паула? - не унималась Антонелла. - Вчера я думала, что просто умру прямо там, в этой проклятой гостиной этого проклятого особняка.

Донья Анна зашла в комнату со свежим горячим напитком, поставила новые чашки и забрала старые.

- Девочки, - сказала она, - я не знаю, что произошло. Но я знаю точно, что всегда есть выход, из любой ситуации.

- Из этой ситуации нет выхода, - Антонелла шмыгнула носом.

- Не глупи, - Паула затарабанила по ручке кресла. - Мы найдем управу на Мари-Инес.

- Да какая управа?! - вспыхнула Антонелла. - Она все рассказала Николасу, понимаешь?! Он никогда меня не простит, - она в отчаянии снова зарыдала, шумно сморкаясь в платок.

- Дорогая, Николас любит тебя и обязательно простит, что бы ты не натворила.

- Нет, донья, мой грех слишком велик. Знаете, кто сейчас сидит перед вами?

- Я не буду настаивать, дорогая, - Анна положила свою руку на руку Антонеллы, - но буду рада, если ты доверишься мне.

Антонелла высморкалась.

- Я воровка, донья Анна.

Донья удивилась услышанному и громко прыснула от смеха.

- И что же ты украла? Сердце Николаса?

- Не смейтесь, донья. Я украла деньги. Его деньги. Двести пятьдесят тысяч долларов.

- Не может быть! - Анна не поверила своим ушам. - Но зачем?

- Они были нужны мне. Вы помните, тогда у меня были проблемы с бизнесом. Ни один банк не дал мне кредит, даже такой небольшой, все боялись связываться с такой ненадежной сферой. В стране был кризис, не до культуры и искусства. Все знакомые тоже отказали. Мы едва держались. И тогда я решила...

- Мы вместе придумали это план, - Паула посмотрела на подругу, потом перевела взгляд на донью Анну.

- Мы вместе придумали, - подтвердила Антонелла. - Я воспользовалась криминальными связями покойной сеньоры Лукреции и украла деньги со счетов фирмы Николаса.

- Пресвятая дева! - донья всплеснула руками. - Но почему же ты просто не попросила у Николаса? Ты же знаешь, он не отказал бы.

- Вы же знаете, донья, что я бы никогда не пошла к нему. Он предал меня, изменил мне, растоптал наши чувства.

- Ай, брось! С кем не бывает? Я и раньше тебе говорила, и сейчас повторю, что ты мутишь воду в стакане воды. Мужчина - это мужчина, он слаб от природы. Они все ходят налево. А женщине дана мудрость, чтобы эту слабость не замечать.

- То есть Вы хотите сказать, донья, - Антонелла перестала лить слезы и в ней начал закипать гнев, - что я должна была подойти к нему, лежащему в объятиях двух шлюх, легонько потрясти его за плечо, а когда он проснется, пожелать ему доброго утра, а потом делать вид, что ничего не было? Вы издеваетесь?

- Я хочу сказать, что ты не должна была уходить. Поверь мне, дорогая, измена - это еще не самое страшное горе. Вспомни, когда случилось несчастье с Лу, думала ли ты тогда об измене Николаса? До нее ли тебе было, когда ты пошла в его дом и упала в ноги, моля спасти дочь?

- Вы правы, донья. Но тогда, 8 лет назад, еще не было этих событий, и измена казалась мне наихудшим из зол.

- Так, - вмешалась Паула, - я должна прервать ваши рассуждения и напомнить о том, зачем мы здесь собрались.

- Да о чем теперь говорить, Паула? - Антонелла вздохнула. - Все уже сделано. Мари-Инес победила.

- Я не думаю, - уверенно сказала Паула. - Собирайся. У этой заразы тоже есть тайна, и я ее знаю.